Полторы сотни прославленных гуманитариев, среди которых Джоан Роулинг, Маргарет Этвуд, Ноам Хомский, Фрэнсис Фукуяма и ещё множество отраслевых звёзд первой величины, подписали открытое письмо*, полное горестных попрёков в адрес озверевших в последнее время борцунов и борциц за социальную справедливость.
В коротком и превосходно написанном (ну ещё бы) тексте авторы сокрушаются о насаждаемой в обществе душной атмосфере нетерпимости к любому мнению, хотя бы незначительно отходящему от некоего консенсуса. Остракизм и поругание, которым подвергают диссидентов, ведут к невозможности сколько-нибудь осмысленной дискуссии. Ну и с чисто практической точки зрения, подписантов беспокоит укоренившаяся мода выгонять инакомыслящих с работы — даже не за несогласие с «генеральной линией», а просто за недостаточный восторг по поводу оной; несогласие же и вовсе равносильно профессиональному самоубийству.
Саркастически настроенный наблюдатель не то хихикает, не то всхлипывает.
Вообще говоря, по изгнании Дракона, вокруг Ланцелота всегда собирается армия борцов за чистоту идеалов ланцелотизма, ребят лихих и придурковатых, воспринимающих мир исключительно в двух цветах. Поначалу Ланцелоту это нравится, поскольку сильно упрощает логистику борьбы за всё хорошее против всего плохого. Но вскоре в глазах раздухарившейся свиты и сам Ланцелот оказывается недостаточно праведным ланцелотистом — и отправляется вслед за Драконом.
Такова обязательная драматургия общественных преобразований. Люди не могут жить без норм. Если у них отобрать старые, они тут же на ходу выдумают новые — и однажды приступив к этому занятию, никак не могут остановиться. Норма, как живое существо, проходит разнообразные стадии развития. В младенчестве она совершенно невменяема, громко орёт и часто испражняется под себя, но потом взрослеет, матереет и обзаводится рациональной само-кодификацией (Ланцелот до этой последней стадии, как правило, не доживает). Попрекать новую норму старой — пустое и совершенно нерациональное занятие. Это как упрекать автомобилиста в том, что он не кормит свою машину овсом.
Вроде бы, всё это общеизвестно. Но высокообразованные гуманитарии традиционно верят, что уж у них-то всё будет иначе: уж им-то удастся аккуратно подправить старую норму по формуле «за всё хорошее, против всего плохого». Они приложили немало сил к тому, чтобы толпа причудливых и, большей частью, сумасшедших персонажей, избежав галоперидола и электросудорожной терапии, прорвалась в лидеры мнений и существенно обновила норму. Ну вот, казалось бы — нянчитесь с младенцем, рождению которого вы так способствовали, таскайте памперсы, тётёшкайте, и одновременно прикидывайте, куды бечь, когда дитя захочет вас схарчить. А они стоят с торжественными рожами у колыбели и на хорошем английском читают нотации о порочности выбора между справедливостью и свободой.
Забавно (и жалко) смотрится ритуальный поджопник Трампу в первом абзаце — дескать, мы на вашей стороне, у нас тут просто пара всепочтительнейших замечаний, но это же так — по форме, не по сути. Мы свои, не подумайте чего. Смотрите, мы пинаем Трампа, мы ведь молодцы, правда?
Ну и конечно, нельзя не восхититься верой интеллигенции в возможность диалога с публикой, которая во имя борьбы с системным расизмом валит статуи. Не какие-то особо одиозные статуи, а просто те, до которых смогли дотянуться. Уже свергнуты Колумб в Балтиморе, норвежский аболиционист в Мэдисоне и лось в Портленде. Удара по лосю расизм уж точно не переживёт.
Есть такая расхожая фраза: генералы всегда готовятся к прошедшей войне. Это в полной мере относится и к гуманитарной интеллигенции, выбирающей себе в спарринг-партнёры давно не существующих оппонентов.
* Я его даже сохранил, мало ли что.