Чёрное зеркало, сезон 7, эпизоды 1 и 2

«Взявъ в руцѣ бритву Оккамову, не размахивай ею безъ великой нужды, да не сотвориши самъ себе лоботомию и не уразумееши того, что случися. Братъ Оккамъ мнилъ, яко конспирология есть путь мифотворения явлений случающихся; азъ же мню, яко сие есть возможность начертати срамной удъ на стенѣ храма, идеже жрецы людем овцы наричаютъ.​»

Уолтер Чаттон (1290–1343), из помысленного, но благоразумно не изречённого.

Употребив две серии последнего сезона «Чёрного зеркала», имею честь доложить, что уровень левацкого нарративного загрязнения превысил стандартный сериальный максимум.

Героине первой серии заменяют часть мозга высокотехнологичным биоимплантом, управляемым с корпоративного сервера и оплачиваемым по подписной модели. Базовая подписка стоит завлекательно дёшево, но компания-производитель немедленно начинает выдавливать из пары — у героини есть муж, но нет детей — деньги на более дорогие пакеты, делая жизнь с базовой подпиской невыносимой. Денег у пары нет, компания не хочет входить в их положение, и всё кончается очень плохо.

С бухгалтерией у сценаристов непорядок. Героиня работает учительницей, её муж — сварщиком, так что при самых скверных раскладах, они зарабатывают на двоих не меньше 8-9 тысяч в месяц, и при этом 800 долларов за месячную подписку для них — неподъёмные деньги. Но помимо этого, история выглядит весьма правдоподобной. Корпорация, установившая имплант, рисуется эдаким образцовым злодеем, бессердечным и алчным, готовым буквально укокошить собственных клиентов ради достаточно небольших барышей.

Ты глянь, чего творят, возмущается добродушный зритель — и морально готовится к принятию очередной порции государственных регламентов, ограничивающих бизнес. Ведь капиталисты — злодеи, готовые зубами загрызть родную маму за хорошую прибыль, а государство — справедливый, мудрый и добрый родитель, заботящийся о своих чадах.

На самом-то деле, капиталисты, находящиеся в условиях суровой конкуренции и боящиеся испортить репутацию неудачным судебным процессом, гораздо более вменяемы в смысле отношения к клиентам, чем государства, движимые идеологическими и коррупционными мотивами. Это подтверждается тем очевидным фактом, что все злополучия, свалившиеся на головы электората в последние годы — вокизм, климатическая истерия, ковидная афёра, войны — инициированы именно государствами. Разумеется, государства эти срослись с транснациональными корпорациями, не имеющими ничего общего с классическим капитализмом, но как их ни назови, это именно государства — уж какие есть.

Именно в руки этого монстра добрый зритель, всплакнувший над сериальной манипуляшкой, с мстительным удовольствием отдаст контроль над частным бизнесом, чтобы держать алчных капиталюг в ежовых рукавицах.

Вторая серия к страху перед капиталистами пристёгивает неизжитый страх электората перед компьютерами. В этой серии гениальная блондинка сооружает у себя дома квантовый компьютер, способный менять мир. Героиня буквально наговаривает в микрофон команды, корректирующие реальность, квантовый компилятор преобразует команды в программу, и последняя переключает текущую версию вселенной в её альтернативную редакцию, в которую встроены высказанные пожелания. То есть говоришь в микрофон: «я королева мира» — опа! — и ты королева мира.

Механизм перехода между параллельными реальностями не описан, упоминаются только некие «телесные частоты», которые переключаются квантовой программой — иными словами, фантастическая составляющая по сути заменена магией. Тем не менее, антагонист в фильме очерчен предельно конкретно: это владелец мощной серверной фермы, использующий последнюю в своих порочных интересах.

Если в первой серии технологиями бесконтрольно распоряжались ради получения прибыли, то во второй серии — с целью мести. В обоих случаях, однако, проблема заключалась именно в самостоятельности — или, как сейчас принято говорить, агентности — злодеев.

Так что добрые зрители, придя в ужас от того, какой страшной властью могут обладать технологии, с облегчением отдадут контроль над технологиями доброму и справедливому государству, чтобы держать этих безумных гениев в ежовых рукавицах.

В итоге в ежовых рукавицах окажутся зрители, но большинство из них так никогда и не поймёт, в каком месте они свернули не туда.

Теперь самая главная интрига — появится ли в оставшихся четырёх сериях доброе и справедливое государство в роли deus ex machina. Чур не спойлерить!