Первая редакция Скрижалей Завета содержала тысячи пунктов. Сформулированный Всевышним кодекс поведения человека был суров, справедлив, подробен, обстоятельно проработан и не оставлял пространства для вольных интерпретаций. Иди и исполняй.
Получив каменный документ, Моше «Моисей» бен-Амрам вышел к народу и собрался было потребовать тишины, чтобы объявить новый закон. Но потом он посмотрел на своё племя, жизнерадостно колбасящееся под барабанно-дудочное техно у подножия золотого идола, и с ужасом понял, что ничего не получится. Не вынесут эти люди такой дисциплины, не будут они к этому готовы — ни сейчас, ни через сто лет, ни через тысячу. Подведёт он, Моисей, всю мишпуху под смертный грех, и что потом? Оправдываться «я хотел как лучше»?
Нет, так не годится. В сильнейшем расстройстве Моисей разбил Скрижали и, поскольку других компенсаторных механизмов в ту пору не было, приказал зарезать три тысячи бестолковых соплеменников — после чего взял себя в руки и пошёл торговаться дальше.
В результате ожесточённого торга, вторая редакция Скрижалей была фундаментально оптимизирована и стиснута до известного нам формата Декалога. Однако не шибко тороватый Вседержитель не собирался делать такую уступку даром. В обмен на либерализацию Скрижалей, он внёс изменения в программный код человека. Не то чтобы Всемогущему нужно было согласие Моисея на эту операцию, да и Моисей всё равно не раскумекал бы, что такое программный код. Просто дискуссия Вездесущего с любым из своих творений — это дискуссия с самим собой, так почему бы не поторговаться в собственное удовольствие?
С тех самых пор у людей на уровне аппаратной прошивки запрограммирована крипто-заветная концепция «мудака», основанная на тех пунктах из первой версии Скрижалей, которые не вошли во вторую версию. Работает это так: человек, не следующий крипто-завету, безошибочно выглядит в глазах окружающих мудаком.
Объяснить этот механизм мы не в силах: нашему рассудку нет доступа к списку правил крипто-завета, он спрятан в глубоких слоях подсознания, где-то между чувством стада и любовью к котикам. Можно выдумать уйму прекрасных теорий, основанных хоть на Дарвине со Спенсером, хоть на Фрейде с Лаканом, но их убедительность всегда ограничена компетенцией создателей теории. Встроенная же в наш программный код концепция «мудака» не вмещается в рамки ни одной из существующих областей знания, она универсальна и всепроникающа.
Собственно, это и есть те самые «образ и подобие божии», которых мы совершенно напрасно ищем — кто в зеркале, кто в искусстве, кто в разнообразных безумствах. Именно встроенный мудак-детектор уподобляет его носителя Всевышнему.
Надеюсь, когда-нибудь он пригодится нам для какой-нибудь солидной надобности. А не так, как сейчас…