Интересно работает маятник поколенческого чувства юмора.
В обществе других сапиенсов я часто выступаю в амплуа старичка-весельчака с шутками-прибаутками. При этом иксеры (моё поколение) и зумеры реагируют на это скоморошество уж если не смехом, то хотя бы улыбками, тогда как бумеры и миллениалы смотрят с каменными рожами, явно не понимая, что здесь происходит.
Шутки, по большей части, строятся на парадоксах, когда привычный опыт обыгрывается неожиданным образом. Поэтому любая шутка хороша исключительно в контексте жизненного опыта аудитории. Каждое следующее поколение отвергает опыт предыдущего и настаивает на своём, как им кажется, абсолютно уникальном, опыте. Но поскольку степень поведенческой и когнитивной свободы сапиенсов весьма ограничена, это выглядит не столько броуновским движением, сколько маятником, болтающимся между точками, заданными тысячелетия тому назад. Юмор в одной точке совершенно непонятен тем, кто смотрит на него из другой точки.
Маятник этот работает не только в отношении юмора, но и вообще всего. Очевидно, именно поэтому люди движутся в узком коридоре технологической эволюции, непрерывно совершенствуя свои гаджеты, но никак не улучшая самих себя: как только они приближаются к границе своего опыта, маятник начинает обратное движение.
Когда-нибудь этот маятник качнётся сильнее обычного и проломит стену коридора — и за стеной откроется что-то невиданное и сейчас немыслимое. Иксеры до этого не доживут, а зумеры… кто знает?