Слухи о грядущих массовых увольнениях в Фольксвагене обрастают фактурой. В понедельник глава фольксвагенского совета трудового коллектива порадовала коллег рассказом о планах начальства по части «оптимизации» немецкого бизнеса. По её словам, боссы собираются закрыть «не менее» трёх заводов (из десяти), уволить десятки тысяч работников (из 300 тысяч), а оставшимся урезать зарплаты на 10%.
Планы эти, очень мягко говоря, не находят понимания среди сотрудников. Руководство ждёт забастовок, так что, скорей всего, они планируют закрыть два завода, а цифра три объявлена с целью улучшения переговорной позиции. В любом случае это станет не просто катастрофой для большого количества людей, но и очень знаковым событием: за всю свою 87-летнюю историю Фольксваген никогда ничего в Германии не закрывал.
Деваться им, тем не менее, некуда. Санкции в стиле «назло маме отморожу уши» повышают себестоимость и съедают прибыль. Цены на электричество, после пика 2022 года, довольно прилично снизились, но не вернулись к докризисному уровню. Энергия включена в любую производственную цепочку, поэтому даже небольшое повышение цен на электричество порождает лавину удорожаний.
При этом ЕС ограничивает продажи машин с ДВС, устанавливая лимиты на эмиссию CO2: средняя эмиссия всех продаваемых компанией машин не должна превышать некое пороговое значение. Чтобы этого добиться, компания должна продавать больше электрокаров, поскольку евросовковые чиновники, убеждённые, что электричество самозарождается в розетке, полагают эмиссию электричек нулевой.
С начала 25-го года средняя эмиссия CO2 у продаваемых в Европе легковых машин должна составлять 93.6 г/км, с начала 30-го — 49,5 г/км, а с начала 35-го — ноль. У того же Гольфа, к примеру, эмиссия где-нибудь в районе 120-180 г/км, в зависимости от модели. Таким образом, начиная с 25-го года, Фольксваген должен будет продавать по одной электромашине на каждые два «нормальных» Гольфа. Начиная с 30-го года — по две электромашины на одну «нормальную». А в 35-году продажа машин с ДВС будет прекращена.
Это чистое безумие: рынку не нужно столько электрокаров. У этих машин есть мощный wow-эффект: ими приятно управлять, при разгоне они издают звук, напоминающий о старых фантастических фильмах, а дизайнеры интерьера очень стараются удивить покупателя. На этом wow-эффекте, вкупе с всевозможными налоговыми льготами, и держался скачок спроса на электрички. Однако владельцы быстро выяснили, что обязательным условием потребительского электро-счастья является круглосуточный доступ к зарядному устройству. Когда все, у кого такой доступ есть, закупились электрокарами, спрос на последние стал резко падать.
Кроме того, успешная борьба европейских городов с автомобилистами тоже сокращает местный авторынок.
В итоге в августе этого года продажи машин в Европе упали на 18.3% по сравнению с августом 2023-го, а продажи электрокаров — на 43.9% (в Германии — вообще на 68.8%).
Дальнее заграничье не поможет: там европейцев активно выдавливают с рынка китайцы, причём уже не только в сегменте дешёвых машин, а вообще во всех сегментах.
В итоге заработки Фольксвагена падают. Например, в первом полугодии — на 14%. Так что альтернативы закрытию заводов нет. К этой идее подходят и другие евро-автопроизводители. Скажем, Стеллантис собирается остановить производство машин с ДВС.
Экономического решения у этих проблем нет, это политическая история. Но протесты работников Фольксвагена, как и недавние протесты фермеров, наверняка будут тщательно игнорировать пакостничанье евро-правительств.
У белорусов очень популярен такой самобичевательный анекдот.
В тёмной комнате стоит табуретка, в которую острием вверх вбит гвоздь. К табуретке по очереди подводят русского, украинца и белоруса. Русский садится на гвоздь, вскакивает, матерится и пинает табуретку. Украинец садится, вскакивает, нащупывает гвоздь, вытаскивает его и кладёт в карман. Белорус садится, привстаёт и со словами «а может, так и надо?» садится обратно.
Не знаю, вступит ли Белоруссия в ЕС, но ЕС в Белоруссию уже вступил.
Может, так и надо?