У социальных процессов есть мистическое свойство уничтожать свои собственные предпосылки. Хороший пример тому — так называемая джентрификация, т.е. обуржуазивание городских районов. Один из сценариев выглядит примерно так:
- В дешёвом районе города начинают множиться клубы и бордели — например, по причине либерализации городских законов. Возникает то, что по-немецки называют «Partymeile».
- Район становится популярным и модным. Там начинает селиться молодёжь, желающая жить поблизости от места, где тусуются городские «все».
- Спрос на недвигу растёт, толкая вверх цены.
- Предложение подстраивается под запросы новых, всё более требовательных обитателей. Жильё облагораживается, и район потихоньку переползает в категорию «престижных».
- В престижный район начинает ломиться благополучная буржуазия, взыскующая не столько клубов и борделей, сколько пафосных ресторанов, магазинов и фитнес-центров.
- Владельцы зданий изгоняют клубы, заменяя их тем, что мило новым — весьма платёжеспособным — жителям района.
- Район превращается в унылое буржуазное гетто.
Нечто похожее сейчас происходит в Цюрихе вокруг Лангштрассе. Там пока ещё далеко до буржуазного гетто, но процесс идёт, притом хорошими темпами: 10 лет назад в Цюрихе было 50 ночных клубов, сейчас — 31. «Пандемия» эту трансформацию только ускорила.
Этот паттерн прослеживается повсеместно. Экономический рост, обусловленный либеральным капитализмом, порождает монополии, уничтожающие либерализм. Нерегулируемый обмен информацией в интернете порождает соцсети, остервенело регулирующие обмен информацией. Рост уровня жизни порождает демографический перекос, снижающий уровень жизни. Ну и так далее.
Общественные процессы вскармливают своих могильщиков, это ещё Маркс заметил. В этом есть несомненная драматургическая красота, но только если вы в этом театре зритель. Нас же настойчиво загоняют на сцену — не то Глобуса, не то Колизея.